Утром опаздывала. Следы на всежем снегу заметает за 0,5 минуты. У женщин портится макиях, у мужчин морщатся лица, у кого-то промокает пальто, снежинки путаются в волосах. Снежинки садятся на ресницы или с размаху прилетают в скулу, как плевок или пощёчина. Портится от сырости чья-то замшевая обувь, кто-то опаздывает к кому-то из-за снега.
Я спустилась в метро, как все, вместе со всеми. У меня в ладони один жетон и сдача мелочью, у меня на часах - половина десятого. Я делаю ставку: успею! И быстро-быстро спускаюсь на перрон. В середине всегда меньше народу. Туго набивается электричка, я забиваюсь в уголок и ухожу в чтение, я не хочу слышать чужих разговоров о погоде, больницах, деньгах и детях.
В книжке собака откусила ребёнку палец, и её застрелили.
Я подхожу к раздвижным дверям электропоезда. Он несётся вдоль перрона и на указателе краеведческий музей почему-то справа, а должен быть... Я выхожу, пробиваюсь сквозь встречную толпу, быстро иду к эскалатору.
Приходит электричка на второй путь. Я замираю на секунду - сменилась одна цифра на большом электронном циферблате. Я вижу, как из электрички выходят люди, и вспоминаю всё до мелочей. Я продолжаю двигаться, по инерции, с толпой, но уже ничего не вижу - только пятна серых спин. У меня в горле предательский ком. "Это просто привычка - выходить из вагона направо," - говорю себе и искренне ненавижу это несовершенство в человеке: почему нельзя сиюминутно отключить ту часть памяти, что подкрадывается к тебе незаметно сзади и орёт в ухо наиграно и с сарказмом: "А помнишь...?!"
Я захожу в училище, здороваюсь с вахтёром, снимаю мокрую куртку и шапку, оставляю в гардеробе, плетусь в мастерскую. И до обеда молчу, правда не думаю уже ни о метро, ни об указателях - вообще ни о чём. И только в памяти беспрерывно воспроизводится одно и то же прикосновение, обещание позвонить в обед и удаляющаяся спина. Кажется, я тогда не позвонила, не помню, правда, почему.
А после обеда я еду домой. На пару хоть и приехала первой, но всё равно опоздала.
Я спустилась в метро, как все, вместе со всеми. У меня в ладони один жетон и сдача мелочью, у меня на часах - половина десятого. Я делаю ставку: успею! И быстро-быстро спускаюсь на перрон. В середине всегда меньше народу. Туго набивается электричка, я забиваюсь в уголок и ухожу в чтение, я не хочу слышать чужих разговоров о погоде, больницах, деньгах и детях.
В книжке собака откусила ребёнку палец, и её застрелили.
Я подхожу к раздвижным дверям электропоезда. Он несётся вдоль перрона и на указателе краеведческий музей почему-то справа, а должен быть... Я выхожу, пробиваюсь сквозь встречную толпу, быстро иду к эскалатору.
Приходит электричка на второй путь. Я замираю на секунду - сменилась одна цифра на большом электронном циферблате. Я вижу, как из электрички выходят люди, и вспоминаю всё до мелочей. Я продолжаю двигаться, по инерции, с толпой, но уже ничего не вижу - только пятна серых спин. У меня в горле предательский ком. "Это просто привычка - выходить из вагона направо," - говорю себе и искренне ненавижу это несовершенство в человеке: почему нельзя сиюминутно отключить ту часть памяти, что подкрадывается к тебе незаметно сзади и орёт в ухо наиграно и с сарказмом: "А помнишь...?!"
Я захожу в училище, здороваюсь с вахтёром, снимаю мокрую куртку и шапку, оставляю в гардеробе, плетусь в мастерскую. И до обеда молчу, правда не думаю уже ни о метро, ни об указателях - вообще ни о чём. И только в памяти беспрерывно воспроизводится одно и то же прикосновение, обещание позвонить в обед и удаляющаяся спина. Кажется, я тогда не позвонила, не помню, правда, почему.
А после обеда я еду домой. На пару хоть и приехала первой, но всё равно опоздала.
Комментариев нет:
Отправить комментарий